ОПТИМИСТ

Он был оптимистом. Самым что ни на есть искренним и задорным весельчаком. На все свои дела, да и на мир в целом,  он глядел исключительно с позиции победы добра над злом, с позиции мелочности любых проблем. А в случае возникновения таковых,  старался поступать по совету старика Карнеги и делать из лимона лимонад. Проснувшись поутру, он обычно задорно потягивался и еще пару минут лежал в состоянии сладкой дремы. Затем резво вскакивал с постели и, мурлыча какую - нибудь незатейливую, но очень позитивную мелодию скрывался в ванной. Подмигивал и улыбался зеркалу, радуясь, что улыбка неизменно возвращается к нему. Небрежно и незатейливо завтракал. Выезжая на работу по - дружески болтал со своим автомобилем, общаясь с ним, как с закадычным другом, подбадривая словами - Давай, старичок!  Закрывая дом,  он иногда с сожалением думал, что никто не провожает его до дверей, не машет вслед. Жена недолго прожила с ним. Тяготы жизни, так легко принимаемые и переносимые им самим, тяжело переносились супругой. В ответ на подбадривания, и улыбки она лишь фыркала и ворчала. В конце концов, пять лет назад собрав все свои, да и многие его вещички тоже, супруга исчезла в неизвестном направлении оставив лишь короткую записку нецензурного содержания.

Ему было сорок два года, и звали его Эдуард.

Рабочий коллектив офиса, в котором он работал, являл собой разношерстную массу разнообразных жизненных взглядов, привычек и характеров. Суровые научные сотрудники с залысинами на лбу и в неизменных очках, тучные дамы с непроницаемыми лицами и кипами бумаг, неспешно прогуливающиеся из кабинета в кабинет, шумные и неугомонные молодые сплетницы, юнцы с пушком под носом, получившие место по протекции родителей - все это бурлило, гудело, перемещалось с места на место. Эдуард был душой компании. Его, в общем - то и держали здесь, скорее всего именно за безграничный и неиссякаемый источник оптимизма, который служил мощным скрепляющим  средством в столь разобщенном коллективе. Все корпоративные вечеринки, дни рождений, субботники и прочие мероприятия, в которых необходимо было проявлять энтузиазм, всегда лежали на его плечах. Хотя Эдуард и занимался скучной бумажной работой, его истинное призвание было именно в общении. Пошловатым анекдотом он  смешил молодежь, изысканной историей приводил в восторг пожилых чопорных дам, рассказом знатока располагал к себе сослуживцев своих лет. Начальство дорожило таким ценным сотрудником, но официально назначить на должность массовика - затейника не могла, а потому держала на старом месте. Работы, как таковой не давало, лишь создавало видимость занятости человека, чтобы остальные не завидовали. Эдуард все знал и понимал, а потому любил свою работу еще больше и искренне отдавал всего себя ей.

Вечерняя дорога домой, прогулка по магазинам, веселые шутки у кассы. Дома - любимое шоу по телевизору, поднадоевшие (но ведь они мне ему так нравятся!) полуфабрикаты, баночное пиво! Как истинный оптимист Эдуард  во всем находил положительные стороны. Нет супруги - замечательно! Никто не ворчит и не портит нервы! Некому мыть посуду - так ведь никто и не отругает за огромную гору, скопившуюся в раковине! Есть можно что угодно и когда угодно! Свобода! Именно в своей свободе он и видел главный плюс холостяцкой жизни. Далеко за полночь, когда глаза уже начинали слипаться, он выключал свет и сворачивался калачиком на холодной (нет, она была приятно - прохладной!) кровати. На следующее утро все повторялось. День за днем. С небольшими расхождениями и вариациями.

Этот день был особенный. Потому что он был только один в году. В этот день Эдуард принимал поздравления от своих коллег по работе. Начальник  вызвал его к себе и, добродушно похлопывая по плечу, вручил небольшой белый конверт, с приятными шуршащими купюрами внутри. Коллеги надарили кучу мелких, ненужных вещиц, преимущественно канцелярских товаров. Одна из девушек подвесила к его рабочему месту несколько разноцветных воздушных шаров, которые создавали атмосферу праздника. Молодые ребята и мужики сразу предложили отметить это дело после работы. На том  и порешили.

Несколько часов в баре пробежали незаметно. Весело, непринужденно,  опрокидывая в себя рюмку за рюмкой,  Эдуард захмелел. Чуть позже, когда веселая компания стала расходиться и прощаться,  он решил не брать себе такси, а прогуляться до дома пешком, тем более что погода этому вполне благоприятствовала. Освежающий ветерок, легким касанием,  медленно приводил его в сознание. Яркие осенние листья желтыми, красными и совсем уже редкими зелеными пятнами разукрасили осенний город. Они кружились и медленно ложились под ноги, мокрым, шуршащим ковром.

Ночной парк был красивым и в то же время пугающим. Неясные тени, силуэты деревьев, едва освещаемые бледной луной - все это создавало жутковатую атмосферу. Но ища во всем позитив, Эдуард решил, что немного адреналина - это даже полезно.

Внезапно он услышал какие - то быстрые шаги, даже топот. Он испуганно оглянулся по сторонам и тут же увидел несколько фигур, окружающих его со всех сторон. Еще мгновение и он был сбит с ног сильным ударом в грудную клетку. Кто - то схватил его под руки и резким рывком снова поднял на ноги. Вглядевшись, он увидел шестерых ребят, ориентировочно около двадцати лет. Прямо перед ним стоял верзила, судя по всему главный среди этих уличных хулиганов. В руках у него поблескивал остро отточенный нож. Некоторые держали в руках бейсбольные биты. Чем были вооружены остальные,  Эдуард разглядеть не успел.

 - Добрый вечер – зловеще – вежливо  ухмыляясь процедил главарь. - Можно поинтересоваться, как вас зовут?

 - Эдуард... опасливо проговорил протрезвевший и напуганный мужчина.  - Просто Эдик - произнес он, решив, попробовать склонить ребят на свою сторону.

 - Педик! - выкрикнул кто - то из толпы и мальчишки засмеялись. Верзила сплюнул под ноги и спросил - Бабки есть?

Понимая, что его в любом случае могут обыскать, Эдуард сам вытащил кошелек и, пробуя храбриться,  улыбнулся ребятам  - Держите, на карманные расходы. Тут же он получил увесистый удар бейсбольной битой в живот и согнулся пополам, пытаясь успокоить боль.

 - Твое дело  - молчать, умник! - прорычал ударивший его здоровяк. - Снимай все ценное!

Еще не прийдя окончательно в себя от боли Эдуард снял браслет, часы, кольцо и положил их на тротуар перед собой. Главарь зло ухмыльнулся. В ответ ему улыбнулся и Эдуард, чувствуя, что вскоре его отпустят.

- Цепочка есть? – неожиданно спросил его верзила.

Тонкая золотая цепочка с небольшим кулонам была памятью о матери, рано оставившей Эдуарда,  и ему очень не хотелось с ней расставаться.

 - Есть, улыбнулся он, пытаясь обмануть ребят, только она совсем пустяшная, вам  она неинтересна будет.

Удары посыпались градом.     

 - За кого нас держишь?! - кричали парни.  - Мочи его! - добавляли другие.

Пытаясь уклониться от ударов, Эдуард, обезоруживающе улыбался хулиганам.

- Ребята, ну, хватит. Давайте разойдемся спокойно по домам. Я ведь вам ничего плохого не сде...  Сильнейший удар какого - то тяжелого и острого предмета оборвал фразу на полуслове и голова Эдуарда оторвалась от тела.

Чья – то рука сорвала цепочку с обезглавленного тела,  и,  спустя несколько секунд,  о парнях напоминал лишь далекий затихающий топот в темноте.

Мертвое тело Эдуарда лежало на тротуаре. Под ним расплывалась темно - красная лужица крови. А чуть в стороне, в грязи и пожухлой осенней листве лежала голова, на которой застыла последняя, испуганно - удивленная улыбка.