Тучный пожилой кардинал, облаченный в просторные одежды, коленопреклоненно молился в костеле. Несмотря на свой возраст и вес он сам пал ниц перед алтарем и теперь шептал слова "Pater noster" сухими потрескавшимися губами. Внезапно схватившись за сердце, он стал жадно глотать воздух, и медленно опустившись на пол всем телом, затих.

Русский православный обедал за столом, который ломился от всяческих яств - сладости, холодные закуски, балык, колбасы, икра, водка. Центр стола венчал мастерски изжаренный поросенок. Молодой обритый налысо послушник со знанием дела отрезал от свиной туши аппетитный кусок и положил его в тарелку  батюшке. Старик стал смачно жевать мясо, взявшись за кусок руками. Вдруг он закашлялся - небольшая косточка застряла в горле. Послушник немедля стал стучать священника по спине. Но ничего не помогало. Вскоре батюшка сполз на пол и вцепившись в белую скатерть, опрокинул часть блюд на себя. Содрогнувшись всем телом, он замер навсегда.

Черная непроглядная тьма...

На мгновение мелькнувший ярко-красный свет или его отблеск...

Холод и мрак...

Внезапно, вдруг, будто кто-то настроил резкость, из пустоты возникли звезды. Стало ясно, что это космос, хотя остались сомнения.

Во тьме появилось огромное пятно, серого цвета, становящееся все больше и больше пока не заняло все пространство. Было очевидно, что это некий гигантский туннель. Где-то невероятно далеко в его конце блистал яркий слепящий свет. Две человеческие фигуры кружили по туннелю, мчась навстречу неизвестности...

Пробуждение было внезапным. Хотя это и не было пробуждением - просто переход от одной реальности бытия к другой, а потом и к третей, как казалось, наиболее настоящей. Две фигуры поднялись и огляделись. Стен и потолка не было вообще, а пол был грубый, будто каменный. Хотя нигде не было видно никакого источника света, людей освещало некое незаметное свечение. Они оглядели себя и друг друга, пощупали тела. Они были вполне ощутимыми , словно из плоти, но какого-то иного состава.

Вдруг прямо перед ними откуда-то сверху ударил мощнейший луч слепяще-белого света. В сиянии луча спустилась огненно красная фигура шестикрылого существа.

-- Серафим! - воскликнул поборник православия.

-- Сияющий... --произнес католик полушепотом.

Ангел вышел из луча. Вид его был великолепен - горящие ярко-красные одежды скрывали сверкающее чистотой и белизной тело. От него исходило тепло. Два крыла покрывали ноги ангела, два его лицо, а при помощи последней пары он парил. В воздухе перед Серафимом возникла книга - огромный ветхий фолиант. Раскрыв ее на необходимой странице, ангел начал читать.

--Иван Ершов и Сэм Блэйк - пророкотал его голос, разносясь словно гром в небытии, -- священники. Католик и православный... М - да... Любопытно...

--Так значит, вы утверждаете, что несли слово Всевышнего людям и хранили веру и заповеди Господа Бога нашего искренне и неустанно?! Пламя взметнулось у Серафима над головой, заполнив огнем золотой нимб. Переглянувшись, дрожащие от страха люди, неуверенно пролепетали: " Д - д - да..."

--Хорошо - прогремела сверкающая фигура. Готовы ли вы и дальше служить Царю небесному?

--Да! - с гораздо большим воодушевлением воскликнули люди.

Ангел захлопнул книгу.

-- А не убоитесь ли вы каких трудностей или испытаний? Не предадите ли Яхве в тяжкий час?

-- Нет! Никогда! - В один голос закричали Иван и Сэм. Мы были верны Ему на земле, сохраним веру и на небе!

--Тогда я должен испытать вас и вашу веру. Действительно ли все так как вы говорите? Люди переглянулись. Ни в одном из священных писаний не упоминалось об испытаниях веры.

--Прости, о служитель Господа, -- проговорил Иван. Я хотел узнать, где мы оказались Божьей волею после смерти. В раю ли, в аду? Ответь, молю, не серчай на нас неразумных.

Столб огня опять взлетел из-за головы шестикрылого, окрасив кроваво-красным его ореол.

--Вы в чистилище - мрачно отметил он.

--Место, где души людей очищаются, чтобы взлететь к раю - заметил католик. Кстати, у вас, православных об этом ничего неизвестно. Поборник православия ничего не ответил, но помрачнел.

--Добрых и злых дел вы совершили одинаково поровну продолжил Серафим  и, чтобы заслужить пребывание в раю, вы должны пройти испытание. Каждое из них будет длиться до тех пор (в воздухе возникли песочные часы), пока не истечет положенное время. И еще одно. Вы постоянно должны славить Всевышнего, особенно в самые тяжкие моменты. Итак ...

Зазвенел невидимый гонг, и в руках Сэма и Ивана оказались плети. Где-то в подсознании послышался приказ - самобичевание.

-- Велик, ты Господь и достоин хвалы! - вскричал католик и хлестнул себя по спине, тут же заорав от боли - в хвосты  плетки были вплетены металлические шарики, рассекавшие плоть. Сдерживаясь,  он хлестнул снова...

Рядом с ним кричал Иван, перемежуя крики боли со словами хвалы. Неподалеку в воздухе парил, наблюдая за происходящим, ангел, а рядом с ним наполовину пересыпавшиеся песочные часы.

Когда время истекло, две фигуры залитые кровью уже валились на пол, теряя сознание но, поднимаясь, снова и снова били себя. Кожа на спине висела рваными лохмотьями, мясо торчало наружу. В мгновение ока плетки исчезли из их рук,  а раны зарубцевались. Люди стояли, шатаясь, поддерживая друг друга.

Снова зазвучал гонг, и они оказались на крестах, в позе распятых. Часы снова перевернулись, и песок медленно посыпался вниз. Внезапно в правой руке людей вонзились большие массивные гвозди, прибивая конечности к дереву. Затем тоже самое произошло и с левой рукой каждого. Католик уже лишился сознания от боли, а Иван был близок к этому, когда длинный и острый шип пронзил ноги. Отключившись на миг, бывший батюшка вновь открыл глаза и, успев заметить, что часы еще не опустошились, почувствовал, как что-то режет его бок...

Когда испытуемые очнулись, на их телах не было никаких следов мук, как и в прошлый раз.

От очередного удара гонга люди вздрогнули. Муки (а иначе это нельзя было назвать) следовали одна за другой. Люди все тише славили Бога, больше падали в обморок и еле-еле терпели. Снова гонг.

Перед Иваном и Сэмом остывающий костер. В середине два больших (с пол кулака каждый) угля раскаленных до бела. Мысленный приказ - съесть их. Плача, стеная и про себя проклиная все происходящее, люди подходят к костру. В их лицах уже не видно той фанатичности, что была вначале. Католик тянет руку и выхватывает уголь из костра неистово вопя при этом. Огонь прожигает кожу. В воздухе  витает запах паленого мяса - рядом Иван с обугленным ртом, прожженной гортанью и дымящейся грудью лежит, закрыв глаза...

Словно после очередной смерти воскресают люди вновь целыми и невредимыми.

Тут разверзается бездна под ногами и там видны котлы, чаны, огонь смола, сера и миллионы чертей суетящихся кругом. Слышны людские крики, сливающиеся в один общий, вечный. Звучат слова - Вы оказались недостойны. Мучайтесь же теперь вечно! И будто подхваченные вихрем Иван и Сэм начинают падать вниз. Осознавая, что это конец они кричат, вопят будь ты проклят со своим Богом! Мы его ненавидим! Крича, они не слышат последнего удара гонга, не успевают понять, что это - испытание на страх перед обреченностью...

Серафим смеется. Он сбрасывает крылья и прыгает за людьми в бездну. Видно его лицо, тщательно скрывавшееся им за крыльями. Это Сатана.

Проходит некоторое время, и в зал влетают двое запыхавшихся ангелов.

Первый - они должны быть где то здесь. Судя по книге жизни прекрасные люди Иван Ершов и этот... Ну ... Как его...

Второй (доставая книгу жизни) - странно, смотри здесь написано о том, что они прокляли Бога!

Первый - дай-ка погляжу. Действительно! Вот дела! Ну, тогда их место в аду.

Ангелы подходят к краю бездны.

Видимо они уже там. А значит, нам здесь делать нечего.

Иван и Сэм увидели вверху у края бездны две сияющие фигуры, но подумать о том, что это, они не успели - их падающие тела коснулись расплавленной смолы.